Фамилия Куликов: значение и история происхождения. История государственного управления в россии Его героизм останется в истории

В.И.КУЛИКОВ

ИСТОРИЯ

ГОСУДАРСТВЕННОГО

УПРАВЛЕНИЯ

В РОССИИ

Допущено

Министерством образования Российской Федерации

в качестве учебника для студентов образовательных учреждений среднего профессионального образования, обучающихся по специальности 0613

«Государственное и муниципальное управление»

2-е издание, стереотипное

Рецензенты:

доктор исторических наук, профессор Историко-архивного института Российского государственного гуманитарного университета А. И. Комиссаренко; преподаватель социальных и правовых дисциплин Московского технического колледжа И. Ф. Белова

Куликов В. И.

К90 История государственного управления в России: Учебник для студентов сред. проф. учеб. заведений. - 2-е изд., стереотип. - М.: Издательский центр «Академия», 2003. - 272 с. ISBN 5-7695-1567-8

История государственного управления в России - это специальная часть отечественной истории, изучающая основные закономерности в развитии российской государственности и функционирование ее государственных органов и учреждений с момента появления государства на Руси и до наших дней.

Для студентов средних профессиональных учебных заведений, обучающихся по специальности «Государственное и муниципальное управление».

УДК 93/99

© Куликов В.И., 2001

© Издание. Издательский центр «Академия», 2003

ISBN 5-7695-1567-8 © Образовательно-издательский центр «Академия», 2003

Раздел I. ГОСУДАРСТВЕННОЕ УПРАВЛЕНИЕ РОССИИ С ДРЕВНЕЙШИХ ВРЕМЕН ДО 1917 г.

Глава 1. ГОСУДАРСТВО, ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АППАРАТ И ГОСУДАРСТВЕННОЕ УПРАВЛЕНИЕ

1.1. Возникновение государства. Его признаки и функции

Государство представляет собой сложное социальное явление. Историки полагают, что как социальный институт государство существует более 5 тыс. лет. Возникнув в глубокой древности, оно проделало значительную эволюцию от первых примитивных государственных образований до современных форм правового и социального государства. В науке нет общепринятого определения государства. В самой общей форме под государством следует понимать политическую организацию общества, обладающую властными полномочиями, аппаратом управления и принуждения, выражающую преимущественно интересы доминирующего социального слоя и выполняющую социально значимые для всего общества задачи.

Теории возникновения государства. Вопрос о возникновении государства до сих пор остается дискуссионным; не одно поколение ученых пыталось ответить на него. Были созданы и получили широкое распространение различные теории происхождения государства, в которых по-разному объяснялись причины и пути образования государства, его природа и сущность.

Одной из первых появилась патриархальная теория, предложенная Аристотелем. Считая, что прообразом государства является семья, Аристотель смотрел на государственную власть как на продолжение отцовской (патриархальной) власти, которая, первоначально охватывая только семью, постепенно распространяется на все население полиса.

В средние века, в условиях монопольного господства христианско-религиозного мировоззрения, преобладающие позиции заняла теологическая (религиозная) теория. Ее основателями считаются христианские философы-богословы Аврелий Августин и Фома Аквинский. Согласно их учению государство возникает и развивается как осуществление божественного замысла. В более позднее время (XVII в.) представления об изначальной данности Богом государственных установлений разделял английский мыслитель Р. Филмер.

Философская и политическая мысль нового времени обосновала естественно-правовую, или договорную, теорию, согласно которой главной причиной возникновения государства является свободная воля людей, заключивших между собой общественный договор. Эту идею впервые выдвинул голландский мыслитель Г. Гроций. Позднее она получила развитие в сочинениях Т. Гоббса, Дж. Локка, Ж.-Ж. Руссо и других мыслителей.

Английский философ и социолог Г. Спенсер, считающийся видным представителем органической теории, сравнивал государство с живым организмом. По его мнению, государство представляет собой общественный организм, состоящий из людей, подобно тому, как живой организм состоит из клеток.

Сторонники психологической теории, одним из основателей которой был русско-польский социолог и юрист Л. И. Петражицкий, видели причину образования государства в естественной потребности людей жить в организованном обществе, а также в психологической необходимости слабых подчиняться воле более сильных людей.

Австрийский социолог Л. Гумплович и немецкие ученые Е. Дюринг и К. Каутский разработали теорию насилия. Они полагали, что государство возникает в результате внешнего (завоевание одного народа другим) или внутреннего (политическое и экономическое подчинение одних членов общества другими) насилия.

В отечественном государствоведении почти семь десятилетий безраздельно господствовала марксистская теория происхождения государства. Появление государства основоположники марксизма связывали с экономическими изменениями в обществе: общественным разделением труда, появлением частной собственности и классов, а сущность государства сводили к обеспечению интересов экономически господствующего класса. В этой теории, как и в любой другой научной теории, есть как сильные, так и слабые стороны. К сильным следует отнести убедительное доказательство роли и значения экономического фактора в становлении государства. Действительно, общественно-историческая практика пока­зала, что естественный ход развития общества, его хозяйства неизбежно приводит к возникновению противоположных экономических интересов и, соответственно, антагонистических общественных классов, создавая, таким образом, потребность в особой по­литической организации - в государстве. Слабой же стороной марксистской теории остается недооценка биологических, психологических, нравственных, этнических и иных факторов в образовании государства.

В новейшей научной литературе, особенно во франкоязычной, значительной популярностью пользуется олигархическая теория. Согласно ей в любом человеческом сообществе существует возникшая из естественных различий физических и духовных способностей его членов определенная иерархия (ранжировка) людей. В результате выделяется элита («олигархи»), занимающая главенствующие позиции в обществе, появляется политическая власть и рождается государство.

Такая разноголосица в понимании причин возникновения и сущности государства вполне объяснима. Авторы данных теорий жили в разное историческое время и в различных социально-политических условиях. К тому же сама проблема сложна и многоаспектна. Сегодня очевидно лишь то, что любая из теорий в значительной степени представляет собой субъективный взгляд ее авторов и сторонников на объективные процессы возникновения и развития государства, а само изучение феномена государственности должно учитывать всю совокупность факторов: политических, экономических, психологических, социальных, этнических, личностных и т.д.

Признаки государства. Государство как социальный институт характеризуется рядом признаков, позволяющих отличить его от организации власти и управления в первобытном обществе, а также от иных политических организаций современного общества. К таким признакам относятся:

1) наличие публичной власти, поставленной над обществом и оформленной в особую структуру по управлению его делами - государственный аппарат, состоящий из различных органов и должностных лиц;

2) территориальная организация власти и населения, предполагающая распространение властных полномочий государства на всех людей, населяющих его территорию;

3) государственный суверенитет, т.е. верховенство государственной власти внутри страны и ее независимость в отношениях с другими государствами;

4) организация сбора налогов с населения, которые идут на содержание государственного аппарата, армии, полиции и осуществление функций государства;

5) монополия на правотворчество, подразумевающая исключительное право государства издавать законы и иные акты, общеобязательные для населения всей страны;

6) монополия на легальное применение физического и иного насилия, включая возможность лишения граждан жизни и свободы.

Функции государства. Основные направления деятельности государства по решению стоящих перед ним задач называются функциями государства. Их принято подразделять на внутренние и внешние.

Внутренние функции представляют собой основные направления деятельности государства внутри страны. Они, в свою очередь, также подразделяются на две группы - охранительные и регулятивные. К охранительным функциям относятся охрана существующего государственного и общественного строя и защита прав и свобод граждан, законности и правопорядка. Регулятивные функции государства достаточно объемны; это: а) экономическая функция - разработка экономической политики, установление правовых основ хозяйственной и финансовой деятельности, управление государственными предприятиями и т.д.; б) социально-культурная функция - определение политики в области здравоохранения, образования, науки, культуры, социальная защита населения, жилищное строительство и т.п. Кроме того, применительно к современному государству правомерно выделять в качестве самостоятельной функции экологическую - деятельность, направленную на охрану окружающей среды, восстановление и улучшение природных условий жизни людей.

Внешние функции заключаются в основных направлениях деятельности государства на международной арене. Это, в первую очередь, оборона страны от внешнего нападения и междуна­родное сотрудничество.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Негосударственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

Институт экономики и предпринимательства

Контрольная работа

История государственного управления в России

Студента 4 курса

группа ДГ-41о

Петрова А.Н.

Нижний Тагил 2014

1. Система государственного управления в период образования русского централизованного государства

князь дворцовый вотчинный централизация

Высшие органы власти и управления. Великий князь.

Боярская дума. Преодоление политической раздробленности и созданию централизованных государств - закономерный процесс в развитии феодализма. В его основе лежали, прежде всего, социально-экономические факторы, такие как рост сельскохозяйственного производства, включение феодального хозяйства в торговые связи и появление новых и укрепление старых городов-центров ремесла и торговли. В конце XIII-начале XIV в. на Руси появляются первые признаки возрождения разоренного ордынским нашествием хозяйства страны: восстанавливаются города, осваиваются новые территории, расширяются торговые связи между отдельными русскими землями. Постепенно начинают вызревать социально-экономические предпосылки для объединения княжеств Северо-Восточной Руси.

В отличие от стран Западной Европы, где объединительный процесс всецело детерминировали социально-экономические факторы, на Руси его мощным катализатором выступил внешний фактор - необходимость объединения сил для свержения ордынского ига. Доминирование политических предпосылок определило особенности образования единого Российского государства:

оно сложилось задолго до зарождения буржуазных отношений;

укрепление великокняжеской власти происходило за счет подчинения ей сословий;

формировавшееся единое государство с самого начала носило многонациональный характер. Центром объединения русских земель стала Москва. Процесс образования единого государства начинается на рубеже XIII-XIV вв. и завершается вначале XVI в. Он шел одновременно по трем направлениям:

объединение русских земель вокруг Москвы;

формирование общегосударственных органов управления;

борьба за свержение ордынского ига.

В этом процессе обычно выделяют четыре этапа. Куликов, В.И. История государственного управления России: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. Заведений. - М.: Издательский центр «Академия», 2003. - 368 с. :

I этап - возвышение Москвы (первая половина XIV в.);

II этап - превращение Москвы в общенациональный центр борьбы с монголо-татарскими завоевателями (вторая половина XIV-начало XV в.);

III этап - феодальная война в Великом княжестве Московском (вторая четверть XV в.);

IV этап -- завершение объединения русских земель вокруг Москвы и свержение ордынского ига (время правления Ивана III и Василия III).

В XIV-первой половине XV в. политический строй Московского княжества ничем не отличался от политической системы, сложившейся в большинстве земель северо-Восточной Руси. Московский князь обладал высшей судебной и административной властью, являлся верховным собственником всей земли. При нем, как и в других княжествах, существовала Боярская Дума, в состав которой входили наиболее знатные феодалы. Большую роль продолжал играть глава московского городского ополчения-тысяцкий. Это должность в Москве считалась наследственной и была упразднена при князе Дмитрии Ивановиче в 1373 году. Управление на местах было сосредоточено в руках кормленщиков. В составе Московского княжества время от времени образовывались уделы во главе со своими князьями, которыми, как правило, были братья или сыновья великого князя. В пределах своих владений они обладали державными правами, но обязаны были подчиняться великому князю и выполнять его волю.

В процессе завершения объединения русских земель вокруг Москвы в системе управления Великим княжеством Московским происходят значительные перемены. Главное изменение касается статуса великого князя. Из верховного сюзерена, каковым он являлся в Северо-Восточной Руси удельного периода, великий князь превращается в главу государства. Удельные князья и бояре, постепенно утрачивающие свой иммунитет, становятся подданными великого князя. В 1472 г. Иван III женился на племяннице последнего византийского императора - Софии Палеолог. Этот брак способствовал дальнейшему укреплению княжеской власти. При дворе стал утверждаться заимствованный из Византии пышный и торжественный церемониал, который лишний раз должен был подчеркнуть новое положение великого князя, его огромное превосходство над княжеско-боярской аристократией. После присоединения Твери к Москве Иван III именует себя в официальных дипломатических документах «государем всея Руси», а иногда и «царем» (последний титул использовался в сношениях с Ливонским орденом и небольшими немецкими княжествами). С конца XV в. на печатях московского князя появляется двуглавый орел, по мнению большинства историков, также заимствованный из Византии (некоторые ученые -- Н.П. Лихачев, Н.А. Соболева, Г. Алеф и др.- отрицают византийское происхождение российского двуглавого орла, полагая, что он пришел на Русь из Священной Римской империи). В политическом лексиконе начинает употребляться термин «самодержец». Высокое положение монарха получает идеологическое обоснование в «Сказаниях о князьях Владимирских», в котором родословная московских государей выводилась от римского императора Августа, и в политико-религиозной доктрине «Москва-третий Рим», сформулированной старцем псковского Елизарова монастыря Филофеем. В его посланиях Великому князю Василию III последний именуется «богоизбранным, боговенчанным, высокопрестольнейшим и вседержавным».

Однако власть великого князя еще не стала настолько сильной, чтобы превратиться в неограниченную монархию. И Иван III, и Василий III мирились с существованием в составе Российского государства небольших удельных княжеств, принадлежащих сыновьям и братьям.

Важнейшее место в системе государственного управления занимала Боярская Дума, выросшая из совета при князе. Члены Боярской Думы назначались («жаловались») великим князем. При этом он должен был считаться с системой местничества, т.е. давать думные чины в зависимости о знатности происхождения. Наиболее высокое место в местнической иерархии занимали потомки русских и литовских великих и удельных князей -- Рюриковичи и Гедиминовичи. Сохраняли свои позиции и представители старомосковского боярства, многие десятилетия верно служившие московским князьям. Бояре занимали в государстве все важнейшие должности, как военные, так и гражданские.

В конце XV-начале XVI в. формируются общегосударственные органы управления. Первоначально таковыми являлись выросшие из дворцово-вотчинной системы управления Дворец и Казна. Дворец управлял землями великого князя, Казна ведала финансами, государственной печатью и архивом. В их недрах постепенно появлялись специальные учреждения - «пути», отвечавшие за отдельные группы дел и возглавлявшиеся путными боярами. Позднее они стали именоваться приказами. Вначале XVI в. функционировало не менее 10 приказов. Их деятельность распространялась на всю территорию государства. Для управления присоединенными к Москве землями с конца XV в. создавались «областные» дворцы -- Тверской, новгородский, Рязанский и др. Процесс формирования органов государственного управления растянулся на несколько десятилетий и занял всю первую половину XVI века.

Об усилении власти великого князя и государственной централизации свидетельствовало принятие в 1497 г. Судебника - свода общерусских законов. В нем устанавливались единые уголовные и судебно-процессуальные нормы. Впервые в общегосударственном масштабе ограничивалось право крестьянского перехода двумя неделями в году, приуроченными к осеннему Юрьеву дню. Значительное место в Судебнике отводилось центральному и местному управлению, а также великокняжескому суду. Система центральных и местных органов государственной власти и управления в Русском централизованном государстве (XIV--начало XVI в.) выглядит следующим образом (рис. 1)

Рис. 1 Система органов государственной власти. Моисеев, В.В. История государственного управления России: учебное пособие / В.В. Моисеев. - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Директ-Медиа, 2014. - 464 с.

2. Дворцово-вотчинная система управления

Продолжая оставаться раннефеодальной монархией, Московское государство унаследовало от предыдущего периода и органы центрального управления, построенного по дворцово-вотчинной системе. Однако расширение территории государства и усложнение его деятельности приходят в столкновение со старыми формами управления, подготавливают постепенное отмирание дворцово-вотчинной системы и зарождение нового, приказного управления. Преобразование старой системы начинается с ее усложнения. Она подразделяется на две части. Одну составляет управление дворца, во главе которого стоит дворецкий (дворский), имеющий в своем распоряжении многочисленных слуг. Дворецкий ведал и пашенными княжескими крестьянами. Другую часть образовывали так называемые пути, обеспечивающие специальные нужды князя и его окружения. О назначении путей красноречиво говорят сами их названия: Сокольничий, Ловчий, Конюшенный, Стольничий, Чашничий. Для выполнения их задач в ведение путей выделялись определенные княжеские села и целые местности. Пути не ограничивались сбором тех или иных продуктов и всяких благ с выделенных мест. Они выступали и как административные и судебные органы. Руководители их именовались путными боярами.

Вслед за усложнением системы дворцово-вотчинных органов возрастали их компетенция и функции. Из органов, обслуживавших в первую очередь личные нужды князя, они все больше превращались в общегосударственные учреждения, выполнявшие важные задачи по управлению всем государством. Так, дворецкий с XV в. стал в известной мере ведать вопросами, связанными с землевладением церковных и светских феодалов, осуществлять общий контроль над местной администрацией. Вместе с тем выполнение тех или иных обязанностей в государственном управлении теряло прежний характер временного княжеского поручения и превращалось в постоянную службу. Усложнение функций дворцовых органов потребовало создания большого и разветвленного аппарата. Чины дворца - дьяки - специализировались в определенном круге дел. Из состава дворцовой службы выделялась великокняжеская казна, ставшая самостоятельным ведомством. Была создана большая дворцовая канцелярия с архивом и иными подразделениями.

Все это подготавливало переход к новой, приказной системе управления, выраставшей из прежней. Такое перерастание началось в конце XV в. Но как система приказное управление оформилось только во второй половине XVI в. Тогда же утвердился и сам термин «приказ». Первыми учреждениями приказного типа были Большой Дворец, выросший из ведомства дворецкого, и Казенный приказ. Конюшенный путь превратился в Конюшенный приказ, теперь не только обслуживавший личные потребности князя, но и связанный с развитием конного дворянского ополчения. Вначале XVI в. сложился Разряд (Разрядный приказ), ведавший учетом служилых людей, их чинов и должностей. Перерастание дворцово-вотчинной системы в приказную явилось одним из показателей централизации Русского государства, ибо дворцовые органы, ведавшие ранее по существу лишь княжеским доменом, теперь становились учреждениями, руководящими всем громадным Русским государством.

3. Местные органы управления. Система кормлений

На рубеже XIII-XIV вв. Северо-Восточная Русь представляла собой конгломерат великих и удельных, больших и малых княжеств и земель, находившихся в номинальной зависимости от великого князя владимирского. По мере возвышения Москвы и объединения вокруг нее русских земель последние теряли остатки былой самостоятельности и превращались в составные части нового государства. Административное устройство Великого княжества Московского периода собирания русских земель отразило всю сложность этого процесса.

Территория Московского княжества состояла из уездов, волостей и станов. Четкого разграничения этих понятий не существовало. Волостью первоначально называлась вся территория того или иного княжества, позднее этот термин стал применяться для обозначения небольшого сельского округа, возникшего на основе крестьянской общины. Несколько волостей, тяготевших к какому-либо центру, составляли уезд. Большие самостоятельные княжества после их присоединения к Москве становились отдельными уездами или разделились на несколько уездов. Станами, появившимися не ранее XIV в., обычно именовались волости, расположенные рядом с уездным городом. Иногда, относительно крупные станы делились на волости, а волости, наоборот, - на станы. Общее управление на местах было сосредоточено у наместников и волостелей. Наместники управляли городами и подгородными станами; волостель управлял волостями. Власть наместников и волостелей распространялась на различные стороны местной жизни: они являлись судьями, правителями, сборщиками доходов князей, за исключением доходов сугубо дворцового происхождения и дани; сверх того, наместники были военными начальниками города и уезда. Наместниками великого князя являлись бояре, а волостелями - служилые люди, как правило, из среды детей боярских. И те и другие не получали жалованье из казны, а по старому обычаю содержались, или, как тогда говорили «кормились», за счет населения. Первоначально «кормления» (т.е. поборы в пользу наместников и волостелей) ничем не ограничивались. Позднее в целях централизации местного управления и увеличения доходов государства были установлены нормы «кормления», а также определены точные размеры судебных и торговых пошлин, собираемых наместниками и волостелями в свою пользу. Корма вносились не отдельными лицами, а различными общностями - крестьянскими общинами, корпорациями купцов и посадских людей и т.д. Корм давался натурой (хлеб, мясо, сукно, ремесленные изделия и т.д.). Корм состоял:

* из «въезжего корма», выдаваемого при въезде наместника на кормление (чем-то напоминает «подъемные» деньги при переселении, назначении на должность и т. п.);

* периодического: на Рождество, Пасху, Петров день. Очень похоже на раздачу премий и вручение наград к праздникам в советское время;

* пошлин торговых (с иногородних купцов, торговых людей).

В отличие от кормов пошлины уплачивались отдельными лицами. Кормленщики собирали в свою пользу судебные, таможенные, свадебные, за клеймение лошадей и прочие виды пошлин. Наместники и волостели осуществляли на подведомственной территории административно-полицейские, судебные и военные функции. Им помогали тиуны, ведавшие хозяйством, судьи, доводчики (лица, осуществляющие вызов в суд) и др. Все эти должностные лица являлись, как правило, дворовыми слугами наместников и волостелей. Система кормлений порождала произвол и злоупотребления местных властей, использовавших пребывание на «кормовых» должностях для личного обогащения. Поэтому с XV в. московские князья стали регламентировать кормления. Размеры кормов определялись в специальных кормленных (выдавались кормленщикам) и уставных (выдавались населению города или уезда) грамотах. Срок пребывания в должности кормленщика ограничивался 1-3 годами. В конце XV-начале XVI в. натуральные корма переводятся денежные, а сбор самих кормов передается выборным от населения. В городах появляются назначаемые князем из поместного служивого дворянства городовые приказчики, оттеснившие наместников-кормленщиков вначале от военно-административного, а затем от земельного, финансового и даже судебного управления. Стоит также отметить, что местные органы власти и управления не распространяли свою компетенцию на территорию боярских вотчин. Княжата и бояре, как и прежде, сохраняли в своих вотчинах иммунитетные права. Они были не просто землевладельцами, но и администраторами и судьями в своих деревнях и селах.

Органы городского управления. Городское управление в Московском государстве несколько изменилось по сравнению с киевскими временами. Города в данный период не имели самоуправления. В удельных княжествах управление городами осуществлялось наравне с сельской местностью. С присоединением удельных княжеств к Москве великие князья, сохраняя все земли уделов обычно за их прежними владельцами, всегда изымали города из юрисдикции бывших удельных князей, распространяли на них непосредственно свою власть. Это делалось исходя из значения городов не только как экономических центров, но прежде всего по военным соображениям. Города были крепостями. Обладание ими обеспечивало великим князьям и удержание бывшего удела в своих руках, и оборону от внешних врагов. Первоначально великие князья управляли городами так же, как раньше удельные князья, т.е. не выделяя их из своих прочих земель. Наместники и волостели, руководя своим уездом или волостью, управляли в той же мере и городами, находящимися на их территории.

Позже появляются некоторые специальные органы городского управления. Их возникновение связано с развитием городов, в первую очередь как крепостей. В середине XV в. появилась должность городчика - своеобразного военного коменданта города. Он обязан был следить за состоянием городских укреплений, за выполнением местным населением повинностей, связанных с обороной. Уже в XV в. городчики использовались и для других великокняжеских дел, в частности земельных. Должность городчиков замещалась местными землевладельцами, преимущественно дворянами и детьми боярскими. Городчики, первоначально бывшие довольно малозначительными фигурами в государственном управлении, уже к концу XV в. стали играть серьезную роль. Сначала временно, а потом постоянно за ними закреплялись широкие полномочия в земельной, финансовой и других отраслях управления, причем в пределах не только города, но и прилегающего уезда. В соответствии с расширением функций изменилось и название этих должностных лиц. Их начинают именовать городовыми приказчиками. Ведая рядом вопросов военно-хозяйственного и просто хозяйственного порядка, городовые приказчики подчинялись великокняжеским казначеям. На один город назначалось иногда два и больше таких приказчиков. В лице городовых приказчиков дворяне и дети боярские получили свой орган местного управления, а великий князь - надежных проводников политики централизации. Отдельно стоит осветить роль церкви в политической системе рассматриваемого периода. В начале периода русская православная церковь представляла собой большую силу, не только поддерживающую государство, но и соперничающую с ним. В условиях ордынского ига церковь сумела сохранить свои экономические и политические позиции. Монголо-татары не собирались обращать Русь в свою веру. Они предпочли управлять ею через привычное для народа православие. Очень скоро православные митрополиты договорились с Ордой, получили от ханов ярлыки, закреплявшие привилегии церкви ничуть не меньшие, чем они имели от русских князей. Однако по мере подъема движения за освобождение русского народа лучшие силы православной церкви становились на путь борьбы с монголо-татарами. Рядовые монахи и руководители церкви вставали в ряды бойцов за освобождение России. Церковь в лице митрополичьего дома, епископских кафедр, крупных монастырей и городских соборов обладала огромным имуществом, в первую очередь земельным, выступая в качестве феодала. Вместо десятины, которой она была наделена еще при крещении Руси, церковь в Московском государстве получила иные источники доходов: поступления от определенных статей княжеских доходов - городских торговых, таможенных, судебных пошлин. Экономическое и идеологическое могущество позволяло церкви чувствовать себя независимой от государства и даже добиваться приоритета над ним. Однако к концу периода русским князьям удалось взять верх. В обмен за сохранение в неприкосновенности ее земельных имуществ церковь признала верховенство светской власти. Противоречивым было и отношение церкви к централизации Русского государства. Существовали силы, которые препятствовали этому процессу, но были и горячие сторонники укрепления единства Руси. В организационном отношении церковь представляла собой сложную систему. Во главе ее стоял митрополит. В 1448 г. русская церковь самовольно стала автокефальной, т.е. самостоятельной по отношению к вселенскому патриарху, сидевшему в Византии. Вся территория подразделялась на возглавляемые епископами епархии. До XV в. русские митрополиты назначались константинопольским патриархом. Теперь они стали избираться собором русских епископов сначала по согласованию со светской властью, а потом и по прямому указанию московских великих князей.

Заключение

Формирование русского государства было объективным и закономерным процессом дальнейшего развития государственных форм на территории Восточно-Европейской равнины. На становление русской государственности важное воздействие оказало монголо-татарское нашествие, приведшее, в частности, к изменениям в органах власти: усилению монархических, единовластных начал в лице князей. Важными причинами зарождения и развития новой государственной формы - единого Русского государства явились экономические и социальные изменения, а также внешнеполитический фактор: необходимость постоянной обороны от врагов. Возникновение единого Российского государства имело большое историческое значение. Ликвидация перегородок на территории страны и прекращение феодальных войн создавали более благоприятные условия для развития народного хозяйства и для отпора внешним врагам.

Единое Российское государство основывалось на феодальных общественно-экономических отношениях. Оно было государством феодалов, светских и духовных, его развитие опиралось, прежде всего, на рост крепостничества в деревне и городе. Светские и духовные феодалы имели большую самостоятельность, покоившуюся на их землевладении и хозяйстве, в то время как дворянство и горожане как сословия были еще относительно слабо развиты. Процесс образования экономического единства страны был делом будущего. Чисто феодальными методами великокняжеская власть добивалась единства системы управления в стране. Однако и политическое единство страны находилось долгое время под угрозой ввиду далеко не преодоленной еще экономической раздробленности страны, порождавшей антицентрализаторские устремления феодальных группировок. В борьбе против укрепления великокняжеской власти эти группировки опирались на свои немалые материальные силы.

Список используемой литературы

1. Карамзин Н.М. История Государства Российского / Н.М. Карамзин. - М.: ОЛМА медиа групп, 2013. - 448 с.

2. Ключевский В.О. Краткое пособие по русской истории / В.О. Ключевский. - М.: АЙРИС-пресс, 2007. - 239 с.

3. Куликов В.И. История государственного управления России: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. Заведений. - М.: Издательский центр «Академия», 2003. - 368 с.

4. Моисеев, В.В. История государственного управления России: учебное пособие / В.В. Моисеев. - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Директ-Медиа, 2014. - 464 с.

Размещено на Allbest.ru

...

Подобные документы

Княжение Ивана III. Свержение ига Золотой Орды. Завершение объединения русских земель. Создание новой системы управления. Появление титула "царя" и государственного герба. Возвышение власти великого князя московского. Последствия монголо–татарского ига.

реферат , добавлен 26.03.2017


Различные подходы к истории государственного управления в России. Образование древнерусского государства: причины и особенности. Государственное управление в Древней Руси при Владимире Святом и Ярославе Мудром. Структура государственной власти в 16 веке.

шпаргалка , добавлен 10.02.2011


Исследование динамики реформ государственного управления КНР. Шаги на пути к перестройке политической системы Китая. Восстановление волостного звена органов власти и управления. Создание социалистической рыночной экономики. Реформа аппарата Госсовета.

курсовая работа , добавлен 14.04.2009


Особенности государственного управления в период новой экономической политики. Анализ политической системы 20-х годов. Перестройка чрезвычайного управления в период послевоенного кризиса: реорганизация Советов, органов юстиции, хозяйственного управления.

курсовая работа , добавлен 26.06.2012


Общая характеристика периода смутного времени и его роль в истории России. Особенности государственного управления в этот период. Исследование политики семьи Романовых. Выявление эффективности государственного и регионального управления в XVII веке.

курсовая работа , добавлен 17.01.2013


Система высших органов государственной власти: великий князь, рада, вальный сейм. Особенности местной системы самоуправления и органы управления в городах с Магдебургским правом. Устройство и органы судебной системы Великого княжества Литовского.

курсовая работа , добавлен 02.12.2014


Вопрос о реформе Государственного совета в условиях первой революции в России, введение выборных элементов. Система органов управления на белорусских землях в 1907-1914 годах, проведение земской реформы. Февральская революция и свержение самодержавия.

реферат , добавлен 06.04.2010


Система межкняжеских отношений как начало становления государства. Процесс централизации вокруг Москвы и его особенности. Этапы создания централизованного российского государства. Роль православной церкви в становлении российской государственности.

курсовая работа , добавлен 02.05.2011


Образование древнерусского государства. Становление государственности и государственное управление в Киевской Руси. Органы управления и власти. Кризис российской государственности в период Смутного времени. Государственный аппарат Российской империи.

реферат , добавлен 25.01.2009


Новая экономическая политика, ее проявление в системе государственного управления. Политический кризис России в начале 1920-х годов: условия для перехода к НЭПу. Образование Союза Советских Социалистических Республик. Формирование культа личности Сталина.

Чтобы сузить результаты поисковой выдачи, можно уточнить запрос, указав поля, по которым производить поиск. Список полей представлен выше. Например:

Можно искать по нескольким полям одновременно:

Логически операторы

По умолчанию используется оператор AND .
Оператор AND означает, что документ должен соответствовать всем элементам в группе:

исследование разработка

Оператор OR означает, что документ должен соответствовать одному из значений в группе:

исследование OR разработка

Оператор NOT исключает документы, содержащие данный элемент:

исследование NOT разработка

Тип поиска

При написании запроса можно указывать способ, по которому фраза будет искаться. Поддерживается четыре метода: поиск с учетом морфологии, без морфологии, поиск префикса, поиск фразы.
По-умолчанию, поиск производится с учетом морфологии.
Для поиска без морфологии, перед словами в фразе достаточно поставить знак "доллар":

$ исследование $ развития

Для поиска префикса нужно поставить звездочку после запроса:

исследование*

Для поиска фразы нужно заключить запрос в двойные кавычки:

" исследование и разработка"

Поиск по синонимам

Для включения в результаты поиска синонимов слова нужно поставить решётку "# " перед словом или перед выражением в скобках.
В применении к одному слову для него будет найдено до трёх синонимов.
В применении к выражению в скобках к каждому слову будет добавлен синоним, если он был найден.
Не сочетается с поиском без морфологии, поиском по префиксу или поиском по фразе.

# исследование

Группировка

Для того, чтобы сгруппировать поисковые фразы нужно использовать скобки. Это позволяет управлять булевой логикой запроса.
Например, нужно составить запрос: найти документы у которых автор Иванов или Петров, и заглавие содержит слова исследование или разработка:

Приблизительный поиск слова

Для приблизительного поиска нужно поставить тильду "~ " в конце слова из фразы. Например:

бром~

При поиске будут найдены такие слова, как "бром", "ром", "пром" и т.д.
Можно дополнительно указать максимальное количество возможных правок: 0, 1 или 2. Например:

бром~1

По умолчанию допускается 2 правки.

Критерий близости

Для поиска по критерию близости, нужно поставить тильду "~ " в конце фразы. Например, для того, чтобы найти документы со словами исследование и разработка в пределах 2 слов, используйте следующий запрос:

" исследование разработка"~2

Релевантность выражений

Для изменения релевантности отдельных выражений в поиске используйте знак "^ " в конце выражения, после чего укажите уровень релевантности этого выражения по отношению к остальным.
Чем выше уровень, тем более релевантно данное выражение.
Например, в данном выражении слово "исследование" в четыре раза релевантнее слова "разработка":

исследование^4 разработка

По умолчанию, уровень равен 1. Допустимые значения - положительное вещественное число.

Поиск в интервале

Для указания интервала, в котором должно находиться значение какого-то поля, следует указать в скобках граничные значения, разделенные оператором TO .
Будет произведена лексикографическая сортировка.

Такой запрос вернёт результаты с автором, начиная от Иванова и заканчивая Петровым, но Иванов и Петров не будут включены в результат.
Для того, чтобы включить значение в интервал, используйте квадратные скобки. Для исключения значения используйте фигурные скобки.

Куликов В.А.

ИСТОРИЯ ОРУЖИЯ И ВООРУЖЕНИЯ НАРОДОВ И ГОСУДАРСТВ С ДРЕВНЕЙШИХ ВРЕМЕН ДО НАШИХ ДНЕЙ

ВВЕДЕНИЕ: НОВЫЙ ВЗГЛЯД НА ЛОГИКУ ИСТОРИИ ОРУЖИЯ И ВООРУЖЕНИЯ НАРОДОВ И ГОСУДАРСТВ

Науку часто смешивают со знанием. Это грубое недоразумение. Наука
есть не только знание, но и сознание, т.е. умение пользоваться знанием

В.О.Ключевский

Было бы ошибочно, вероятно, утверждать, что все берущие в руки эту книгу будут одинаково понимать о какой истории в ней идет речь: истории оружия и вооружения как вида человеческой деятельности, направленной на создание оружия и оснащение им вооруженных сил, или истории оружия и «вооружения как совокупности оружия и технических средств, обеспечивающих его применение»(42. Т. 2. С. 266). Поэтому сразу условимся, что в этой книге предпринята попытка реконструировать историю оружия и историю вооружения народов и государств как одного из основных видов человеческой деятельности (ее организации) с древнейших времён до наших дней . Автор хочет привлечь внимание читателя к глубинным причинам и пружинам развития этой истории, помочь ему осмыслить внутреннюю логику связанных с созданием и совершенствованием оружия событий, может быть, поспорить с некоторыми его выводами и гипотезами, выработать и испытать на историческом материале собственный, новый взгляд на логику истории оружия и вооружения народов и государств.

Для этого, чтобы в любом случае быть правильно понятым и предполагая, что читатель уже знаком с основными событиями отечественной и мировой истории эволюции оружия и вооружения народов и государств, автор счёл необходимым предварительно познакомить его с теми историческими и логическими предпосылками формирования и развития научного знания об оружии и человеческой деятельности по его созданию, которые предопределили выбор темы историко-теоретического исследования, структуру и содержание книги. При этом он исходил из того, что изучение и описание известных и не очень известных фактов истории оружия и истории вооружения народов и государств невозможно без системного анализа этих фактов ab ovo (лат., букв. «с яйца»), т.е. с самого начала .

Для того, чтобы установить это «самое начало» , которое предопределяет и хронологические границы и ожидаемые результаты исследования, прежде всего, по-видимому, надо очень четко представлять себе, что эволюция вооружения народов и государств органично связана с генезисом оружия, его развитием и совершенствованием . Отсюда следует, что нельзя реконструировать историю оружия отдельно без реконструкции истории вооружения народов и государств оружием , создаваемым руками и умом человека, начиная с первых, естественных его проявлений как единственного средства самозащиты первобытного человека и заканчивая самыми современными многофункциональными системами оружия с теоретически неограниченными возможностями массового поражения (или уничтожения) людей и нанесения непоправимого ущерба среде их обитания (экологии человека).

Эта предпосылка, с одной стороны, согласуется, в известной мере, с получившей во второй половине ХХ века распространение в научной литературе, в том числе в России, концепцией вооружения , рассматривающей его как «процесс качественного развития и количественного роста военной техники в государстве, а также оснащения ею вооруженных сил» (42. Т. 2. С. 266). С другой стороны, она указывает на то, что данное определение не раскрывает реальной сущности рассматриваемого явления, поскольку «вооружение - это вид человеческой деятельности» , а не «процесс» , и «военная техника» - это по сути не «оружие» , в чем нас убеждают отечественные и зарубежные исследования на рубеже веков (46. 77), а технические устройства, обеспечивающие применение «оружия» .

Безусловно, концепция вооружения, отражающая определенную деятельность в государстве, связанную с военным строительством, имеет право на своё существование. Но из-за целого ряда «разногласий» ученых и политиков, военных теоретиков и практиков разных стран, в том числе и России, при выявлении реального содержания этой деятельности в виде «процесса», закономерностей его функционирования и развития, которые до сих пор по разному трактуются как в военно-теоретической литературе, так и в руководящих документах военных ведомств ряда государств, а также существующая неопределенность в разработке этой концепции затрудняет дальнейшее развитие научного знания об истории оружия и вооружения им народов и государств, а также развитие теории вооружения государства как научной основы проведения военно-технической политики государства, предвидения последствий решений и действий, связанных с созданием и совершенствованием оружия.

Наиболее явно эти «разногласия» в нашей стране стали проявляться, начиная с первых концептуальных публикаций по наметившейся проблеме, в том числе генерал-майора И.И. Ануреева «О научном обосновании систем вооружения» («Военная мысль». 1965. № 12), генерал-майора А.М.Пархоменко «Вопросы управления в области развития вооружения и военной техники» и «Анализ систем вооружения» («Военная мысль». 1966. № 9; там же. 1968. № 11). Впервые постановка этой проблемы и ее решение были осуществлены автором данной книги в статьях «К вопросу о теории вооружения» и «Предмет и содержание теории вооружение»(«Военная мысль». 1975. № 7; там же. 1976. № 6), с которыми в своей статье «Система знаний о войне и армии» («Военная мысль». 1976. № 8) согласился начальник Военно-научного управления Генерального штаба ВС СССР генерал-лейтенант М.А.Гареев, официально включив теорию вооружения в состав военной науки (Приложение 2).

Дальнейшее развитие взгляды на эту проблему получили в дискуссии на страницах журнала «Военная мысль» отечественных и зарубежных специалистов - полковника-инженера А.Н. Латухина, маршала авиации, доктора военных наук Г.В. Зимина, генерал-лейтенанта, доктора военных наук В.К. Резниченко, генерал-майора, доктора исторических наук В.В.Ларионова, начальника Генерального штаба Болгарской народной армии генерал-полковника А.К.Семерджиева и др. в статьях под рубрикой «К вопросу о теории вооружения» («Военная мысль». 1975. №12), «О системе научных знаний о войне и армии» («Военная мысль». 1977. №1, 2), а также в теоретическом труде Военной академии Генерального штаба ВС СССР «Военная наука» (М., 1992. С. 161 - 167), российской Военной энциклопедии (М., 1994. Т. 2. С. 133, 266 - 268) и т.д.

Продолжающаяся до настоящего времени дискуссия по поставленной проблеме зачастую приводит к искаженным (если не ошибочным) результатам исследования всего того, что связано с созданием и реализацией оружия , необоснованной его подменой «философски обобщенным» понятием «военная техника» , и не позволяет построить обобщенную (универсальную) классификацию оружия и военной техники, а с ней и изложить в обобщенном и систематизированном виде описание истории оружия и вооружения народов и государств в виде парадигмы или строго научной отрасли (раздела) знаний военно-исторической науки .

«Разногласия» по поставленной проблеме приводят также и к ошибочным смещениям в описании истории человечества начала организации вооружения как вида человеческой деятельности в сторону современности, и при этом, как правило, ко времени образования государств в человеческом обществе, необоснованно исключая из рассмотрения исследователей предысторию, а вместе с ней и реальные предпосылки определения генезиса оружия и связанных с ним тенденций его развития, которые не теряют своего значения и в настоящее время (98).

Особенно остро эти «разногласия» проявились в переходную эпоху в истории России и всего мира - на рубеже ХХ - ХХI веков, в которой мы живем, учимся и работаем, когда накопленная сумма военно-исторических знаний и практического опыта в значительной мере обесценилась. Многие военно-исторические и военно-теоретические труды, учебники, рассчитанные на определенную ступень обучения (военные училища, университеты, институты, академии и самообразование) устаревают, оказываются непригодными в резко изменившихся условиях. Становится зыбким, неустойчивым поле военно-научных знаний. Всем приходится переучиваться. А для этого нужны монографии, коллективные труды - учебники и учебные пособия, отражающие военно-исторические и военно-теоретические истины, адекватные новым условиям государственного и военного строительства России, опирающиеся на общенаучные принципы. Безусловно это относится так же и к написанию подлинной истории оружия и вооружения народов и государств. Решению этих задач должна способствовать и созданная в мае 1990 года Всероссийская (всесоюзная) ассоциация историков оружия (ВАИО), устав которой был опубликован в журнале «Техника и вооружение» № 8 - 1991 г. (Приложение 3).

Реконструкция истории о том, как и почему вооружались народы и государства в прошлом мире и в России при традиционном членении прошлого, настоящего и будущего человечества на пять общественно-экономических формаций с неопределенно далеким началом (первобытно-общинный строй) и бесконечным завершением (коммунистическая формация) истории позволила бы написать достаточно оригинальную по содержанию , так как до сих пор ничего подобного в историографии по истории оружия и вооружения пока не существует, но традиционную по форме историю эволюции оружия и вооружения народов и государств как это уже сделано при написании истории развития многих других общественно-исторических явлений в фундаментальных и нефундаментальных трудах и учебниках по истории, опубликованных в нашей стране и за рубежом.

В настоящее время, в переходную эпоху в истории России и всего мира, появилась уникальная возможность реконструировать историю оружия и вооружения народов и государств и описать её в виде научного знания , адекватного научным воззрениям на историю человечества в начале ХХI века, исходя из получивших в последнее время в научном мире признание нетрадиционных взглядов на логику этой истории, пусть не совсем устоявшихся, некоторые из гипотез которой могут либо не подтвердиться, либо уточниться со временем.(157. С. 20 - 25; 234. С. 4 - 12)

Предпринятая в книге попытка изложить новую систему взглядов на логику истории оружия и вооружения народов и государств основывается на исторических и логических предпосылках, исходя из которых эта история начинает свой отсчет задолго до неолитической цивилизации, а процесс ее развития находится под непосредственным воздействием цикличной динамики мировых и локальных цивилизаций, которая сохранится, как прогнозируют современные исследователи, и в будущем: «С этой новой логической позиции конец ХХ - начало ХХI века представляет собой переходную эпоху от индустриальной к постиндустриальной цивилизации, со свойственными переходным периодам обострением противоречий, хаосом, рождением в муках нового общества» (234. С. 7).

Предпринятая попытка изучить и описать в книге обобщенную реконструкцию истории оружия и вооружения народов и государств опирается, в отличие от фрагментарного описания истории оружия в довольно редких квалифицированных «оружиеведческих» сочинениях (15,33), а также избирательного описания её во многих трудах и учебниках по истории войн и военного искусства, на новую, в известном смысле, систему взглядов на логику ее развития как по форме, так и по содержанию, среди которых заслуживают внимания следующие.

Во-первых , анализ «разногласий» (или ошибок?) при определении реального содержания вооружения как вида человеческой деятельности и существующих концепций вооружения позволяет утверждать, что необходимым и достаточным условием получения достоверного научного знания об истории эволюции оружия и вооружения народов и государств должны быть адекватные этому знанию исторические источники для достоверной реконструкции той части истории человеческого общества, в процессе которой складывались предметно-трудовая деятельность человека, его знания о природе и способах использования этих знаний в различных областях жизни, в том числе сначала в области «присвоения» и применения природных (естественных ), а затем и в области создания и применения искусственных (технических ) средств самозащиты (средств вооруженной борьбы ).

Известно, что всемирная (всеобщая) история (от греч. historia - рассказ о прошедшем, об узнанном), так же как и истории континентов, отдельных народов и государств при общепринятой, «классической» реконструкции прошлого используют для своих описаний все виды исторических источников и прежде всего вещественные , полученные как до, так и после появления письменности, и письменные (197. Т. 1. С. 824 - 842). Кроме выше названных в более поздние исторические эпохи стали использовать и источники таких видов, как устные, этнографические, лингвистические, фотодокументы, фонодокументы. Вещественные источники, как правило, археологические , дают достаточно объективные сведения для реконструкции жизни и быта первобытного, древнего, средневекового человеческих обществ, позволяют представить в какой-то мере и социальную историю бесписьменных эпох. Письменные источники, а именно они при всей их разновидности - от анналов и хроник (на Руси - летописей), разного рода договоров, переписки до биографических, автобиографических и литературно-художественных сочинений правителей мира, военачальников, историографов и просто писателей древних времен, историков и теоретиков более поздних веков - лежат в основе как «классической» реконструкции всемирной истории и историй отдельных народов и государств, так и новых реконструкций истории человечества, таких, например, как предложенная доктором экономических наук Ю.В.Яковцом «цикличная динамика мировых и локальных цивилизаций» (234).

В связи с этим следует выделить две логические предпосылки, присущие анализу письменных источников, который потребовал от автора, как и других исследователей, особой тщательности при отборе фактов для реконструкции как истории человеческого общества, так и истории развивающегося в нём оружия. Первая, на которую неоднократно обращает внимание в своих сочинениях известный военный историк академик РАЕН В.А.Золотарев, состоит в том, что «анализ базисных и надстроечных явлений развития человеческого общества неизбежно сталкивает исследователя с военно-исторической проблематикой» (76. С. V). Такое заключение указывает на то, что подавляющее большинство письменных источников описания историй народов и государств содержит описания войн, побед и поражений народов и государств в вооруженной борьбе, а они не могут не искажать, как правило, тот или иной исторический факт, восхваляя победителей и унижая побежденных. Вторая предпосылка состоит в том, что все описываемые с древних времен до настоящего времени исторические события несут на себе отпечаток личностного отношения к ним авторов письменных историй , покрывая эти истории густым налётом субъективизма и вымысла.

Вместе с тем, нельзя не заметить, что несмотря на явные и скрытые искажения исторических фактов (а, возможно, даже и ошибки) в письменной истории человеческого общества, отдельных народов и государств, пока не представляется возможным предложить вниманию читателя результаты одной из первых попыток системного историко-теоретического анализа эволюции оружия и вооружения народов и государств без опоры, в основном, на «классическую» реконструкцию всемирной истории. При этом хотелось бы отметить, что отбирая в письменной истории и обобщая те или иные факты эволюции оружия, автор не мог оставить без внимания появление связанных с ними новых научных гипотез развития истории человечества, к которым относятся и логико-методологические гипотезы так называемых создателей «новой математической хронологии древности» , поставивших под сомнение общепринятую, «классическую» хронологию и историю древнего и средневекового мира как письменную историю, версию которой они считают «далеко не самой очевидной» (157. С. 20).

Во-вторых , следующий шаг при установлении исторических и логических предпосылок, которые определяют достижение цели исследования, привёл к выявлению того, что подавляющее большинство известных к настоящему времени письменных источников - анналов, хроник, летописей, законодательных актов, статей, монографий, коллективных трудов, посвященных истории человеческого общества, отражает, как правило, разные подходы к определению её начала и периодизации (членения) хронологических границ отдельных этапов внутри основных культурно-исторических периодов (11, 48, 67, 133, 157, 197, 234). Поэтому чтобы при реконструкции истории эволюции оружия и вооружения народов и государств свести к минимуму хронологические ошибки, нужно было условиться, хотя бы в первом приближении, о начале хронологической границы описания судьбы оружия . Современные научные представления об историко-эволюционном процессе развития живых организмов на Земле позволили автору a priori (лат., изначально ) при установлении левой хронологической границы наших исследований выдвинуть гипотезу и опираться при реконструкции на следующий постулат - «время появления оружия на Земле связано со временем появления на ней Человека» .

Установление условно выбранного «времени появления оружия» реализуется в ходе исследования и как основание для определения исходного пункта реконструкции истории эволюции оружия и вооружения народов и государств, и как одно из оснований для создания обобщенной (универсальной) классификации оружия и военной техники. Эта предпосылка используется также при обосновании «членения» описания истории оружия и вооружения народов и государств в ретроспективе по периодам на три условные исторические эпохи , каждую из которых помимо прочего отличает доминанта решающего для неё вида оружия: с древнейших времен до конца ХIII века - холодного , с начала ХIV до середины ХХ века - огнестрельного , с середины ХХ века до настоящего времени - ядерного .

Предлагаемый вариант подхода именно к такому представлению общей реконструкции истории оружия и вооружения народов и государств и её периодизации адекватен принятой в ряде исторических исследований идее «энергетической периодизации» истории развития человеческого общества, которая успешно реализована в ряде всемирно известных исторических исследований, в т.ч. в работе английского историка С.Лилли при изложении им широко известной концепции истории техники, научных открытий и изобретений (130).

В-третьих , чтобы реконструировать историю эволюции оружия и вооружения народов и государств с достаточно высоким уровнем достоверности, исследуя и описывая последовательно все превратности его сложной судьбы в обусловленные решающими видами оружия эпохи, необходимо было условиться о едином подходе к определению критериального механизма построения самой общей (универсальной) классификации оружия и военной техники , начиная с выбора для её основания родов оружия - естественного и технического . Выполнение этого условия предполагает отбор таких решающих видов оружия для исследования и описания истории эволюции оружия и вооружения народов и государств, появление и развитие которых жестко связано с периодическим, с постоянно возрастающей скоростью чередованием мировых цивилизаций со сменой эпицентров и неравномерно волнообразным развитием локальных цивилизаций (234).

Именно такая типология общества при определении решающих видов оружия позволила существенно упростить исследование и свести к минимуму, по мнению автора, возможные ошибки при попытке описания истории создания и развития огромного числа самых разнообразных видов и типов оружия, появившихся и существовавших около 2-х миллионов лет на обширных территориях нашей планеты в эпицентрах мировых и локальных цивилизаций, на разных континентах, у разных народов и в самых разных государствах, для классификации которых одна только археологическая наука использует как минимум три основания . Применительно к нашему исследованию это - функциональное (назначение оружия), хронологическое (время изготовления оружия) и хорологическое (место изготовления оружия).

В-четвертых , к числу существенных исторических и логических предпосылок формирования и развития научного знания об истории эволюции оружия и вооружения народов и государств относится также предпосылка, предполагающая проведение исследования и описание истории оружия не только как средства вооруженной борьбы, что не вызывает вопросов, но и как источника эмоционального и интеллектуального воздействия на культуру, духовный мир человека в разные исторические эпохи . Эта роль оружия проявляется в мифологии и народном героическом эпосе, художественно-поэтической литературе, произведениях изобразительного искусства и музыкальном творчестве, религиозных писаниях, сочинениях философов, государственных и военных деятелей, в коллекционировании оружия.

Системный анализ судьбы оружия под таким углом зрения представляет собой новую и сложную проблему, решение которой стало возможным только на современном этапе развития научного знания благодаря проявлениям нового политического мышления в конце ХХ века и резко возросшего интереса к будущему оружия специалистов самых различных областей научного знания - политологов, философов, историков, филологов, искусствоведов, инженеров, военных теоретиков и практиков и т.д.(57)

Одной из первых в нашей стране плодотворных и пока единственных, как представляется, в своем роде попыток поставить эту проблему и наметить пути её решения стала работа отечественных военных философов Б.Н.Малькова и А.И.Суровцева, посвященная исследованию отражения в письменных источниках влияния отдельных свойств оружия на духовный мир человека (206). Не ставя перед собой задачу описать в данной книге историю судьбы оружия и с этой стороны - со стороны его влияния на духовный мир человека, не коснуться отдельных граней решения этой проблемы было невозможно, ибо сформулированная предпосылка предполагает хотя бы их упоминание при общей реконструкции истории эволюции оружия и вооружения народов и государств.

Рассмотрение основных исторических и логических предпосылок формирования и развития научного знания об истории оружия и вооружения народов и государств с древнейших времен до наших дней, с учетом новых взглядов на логику ее развития, позволяет сделать вывод о том, что поставленная цель исследования была бы не достигнута, если бы в книге не нашло отражения, хотя бы кратко, одно из возможных решений проблемы формирования и развития, с одной стороны, логико-методологических основ исследования и описания истории оружия и вооружения народов и государств как отрасли (раздела) военно-исторической науки, с другой, - научных основ теории вооружения народов и государств .

С сожалением приходится отмечать, что до настоящего времени методология военной истории, её сущность, структура, принципы и функции в систематизированном виде получили отражение пока лишь в единственном, изданном в нашей стране около 20 лет назад, труде отечественных военных историков под редакцией члена-корреспондента АН СССР генерал-лейтенанта П.А.Жилина (137). Изложению методологии исследования истории оружия , являющейся одним из важнейших разделов знаний военно-исторической науки, в этой монографии отведено всего четыре страницы в разделе «Основные принципы и особенности изучения истории военной техники». Кроме самых общих рекомендаций о том, что «изучение истории военной техники (выделение наше - Авт. ) опирается на те же принципы, что и военная наука и военное искусство» (Там же. С. 339), этот раздел других методологических рекомендаций для проведения исследования и описания истории оружия не содержит. Поэтому не приходится удивляться горьким выводам, к которым приходят в настоящее время отечественные военные теоретики и историки, о том, что «история оружия до сих пор в научном плане не разработана и не представлена не только в виде книги, но даже добротной научно-теоретической статьи» (53. С. 25 - 26).

Предпринятая в данной книге попытка изложить логико-методологические основы исследования и описания истории оружия и вооружения народов и государств в обобщенном виде позволяет представить, хотя бы в первом приближении, условия формирования и развития истории оружия и вооружения народов и государств как отрасли (раздела) научного знания отечественной военно-исторической науки . При этом автор отчетливо осознает, что эти условия изменяются как в пространстве (от страны к стране), так и во времени (от поколения к поколению). Исходя из общих положений науковедения в книге нашли отражение такие компоненты рассматриваемой отрасли науки как объект и предмет исследования, ее структура, содержание, проблемы, принципы и закономерности развития. В основе используемой автором методологии исследования истории эволюции оружия лежит метод системного анализа, основными принципами которого являются - научная объективность, комплексный подход к анализу изучаемой проблемы, всесторонность и конкретность, историзм, а также методы индукции, дедукции и социологический анализ.

Социологический анализ позволяет читателю достаточно полно представить роль и место оружия в природе и обществе, т.е. рассматривать его как результат (продукт) действия многообразных природных, социальных и других причин и как фактор, существенным образом влияющий на развитие человеческого общества. Всестороннее изучение истории создания и развития того или иного решающего вида оружия - необходимое условие принятия решения о включении его в обобщённую (универсальную) классификацию оружия и анализа эволюции вооружения народов и государств. В свою очередь, полученное таким образом научное знание об истории оружия как общественно-историческом явлении служит основой для оценки конкретных видов и типов оружия с точки зрения их места в исторических битвах и сражениях рассматриваемой эпохи и роли во всемирной истории, а так же в истории человеческой мысли, которая воплощена не в самом металле, а в идеях, мыслях и чувствах человека, вызываемых «смертоносным железом».

Системный анализ и теоретическое обобщение исторического, многовекового опыта человеческой деятельности по созданию различных видов оружия, управления организацией вооружения в разные исторические эпохи позволяет выявить основные закономерности, принципы и методы вооружения народов и государств как мировых, так и локальных цивилизаций. В книге обосновывается постановка и анализируются пути решения проблемы разработки теории вооружения народов и государств, рассматриваются компоненты её научных основ в соответствии с требованиями современного науковедения, а также некоторые типовые задачи теории и методологические аспекты их решения.

Основы теории вооружения народов и государств излагаются в книге в виде описания формирования и развития её важнейших компонентов как отрасли (раздела) знаний общенаучной теории, обеспечивающей единство понимания исследуемого объекта и предмета, необходимую взаимосвязь компонентов этой теории между собой, с другими отраслями знаний теории военного дела государства, составной частью которой она является, а также отраслями общенаучных знаний. Особое внимание уделяется анализу влияния теории вооружения на формирование научного подхода к разработке основ теории эксплуатации систем оружия.

Цель и конкретные задачи исследования предопределили структуру книги. Она включает - первую главу, обобщающую логико-методологические основы изучения и описания истории оружия и вооружения народов и государств, вторую, третью и четвертые главы, посвященные анализу тенденций развития оружия и военной техники в эпохи холодного, огнестрельного и ядерного оружия, пятую главу, раскрывающую основные принципы организации вооружения народов и государств на рубеже ХХ - ХХI веков, шестую главу, описывающую особенности формирования и развития научных основ теории вооружения государства, а также приложения с кратким справочником имен выдающихся изобретателей и конструкторов оружия и военной техники и словарем наиболее употребляемых терминов и понятий теории вооружения государства.

Основные ограничения, накладываемые на содержание и форму монографии, обусловлены, с одной стороны, широтой проблемы, которая исключает возможность детального описания истории эволюции всех разновидностей оружия и военной техники, созданных к настоящему времени человечеством, с другой, - историко-теоретическим характером работы.

Вместе с тем, автор попытался обобщить и систематизировать накопленные к настоящему времени знания об истории оружия, военно-технических и гуманитарных проблемах его развития, а также проблемах организации вооружения народов и государств как вида человеческой деятельности так, чтобы книгу можно было использовать в качестве справочного или учебного пособия, содержащего основные научно-справочные данные, необходимые для изучения и описания истории оружия и вооружения народов и государств. Определенным подспорьем в этом могут быть вошедшие в книгу библиографический список литературы и приложения. Приводимые в тексте книги отсылки к литературе (в скобках) указывают не только на источники, которые были использованы при написании книги, но и на наиболее полезные, по мнению автора, для читателя сочинения историографии, посвященной рассматриваемым в книге проблемам.

Работа носит поисковый, исследовательский характер и уже в силу этого не может претендовать на полное и окончательное решение всех поставленных в исследовании проблем, ряд положений и выдвинутых гипотез которого нуждаются в дальнейшем уточнении и развитии. Поэтому автор будет признателен тем, кто вышлет ему свои замечания и пожелания, которые будут учтены при доработке книги.

Большую помощь своими пожеланиями и рекомендациями при постановке и решении проблемы разработки научных основ теории вооружения народов и государств автору оказали - главный редактор журнала «Военная мысль» (1968 - 1977) генерал-лейтенант кандидат военных наук В.И. Земсков, председатели Главной редакционной комиссии «Советской военной энциклопедии», в которой, как и в журнале «Военная мысль», автор имел честь работать, маршал Советского Союза Н.В. Огарков (1976 - 1980), маршал Советского Союза С.Ф. Ахромеев (1986 - 1991), заместители председателя Главной редакционной комиссии «Советской военной энциклопедии» академик АВН РФ генерал армии М.А.Гареев, академик РАЕН генерал-майор В.А.Золотарев, коллеги по работе в 46 ЦНИИ МО СССР, редакциях журнала «Военная мысль», «Советская Военная Энциклопедия» Института военной истории Министерства обороны Российской Федерации.

Автор не может не выразить глубокой признательности доктору военных наук, профессору И.И. Анурееву, доктору технических наук, профессору Ю.В.Чуеву, доктору исторических наук, профессору Е.К.Миннибаеву, доктору технических наук, профессору И.М. Пенчукову, доктору исторических наук А.С.Орлову, доктору исторических наук Ю.В. Рубцову, доктору исторических наук, профессору Д.Н.Филипповых, кандидату технических наук А.И.Старостину, кандидату исторических наук М.Э.Морозову, профессорам Академии военных наук В.А. Семидетко и С.А.Ширинкину, а также своей жене и надежному помощнику в работе Г.Ю.Куликовой, без помощи которых появление данной монографии вряд ли бы стало возможным.

Архив фамилий Куликов. Происхождение фамилии Куликов. Откуда фамилия появилась Куликов? Какое имеет значение фамилия Куликов. История происхождения фамилии Куликов? Какую информацию хранит фамилия о предках Куликов?

Значение и происхождение фамилии Куликов.

Куликов. Значение 1.

Она наиболее распространена на территории Поволжья (в Ульяновской, Нижегородской области, в республике Татарстан и республике Удмуртия).

Основой фамилии Куликов послужило мирское имя Кулик. Мирское имя Кулик ведет свое начало аналогичного названия небольшой болотной птицы с длинными ногами. До введения на Руси христианства наречение ребенка именем, представляющим собой название животного или растения, было очень распространенной традицией. Это соответствовало языческим представлениям человека о мире. Древнерусский человек, живший по законам природы, сам представлял себя ее частью. Давая младенцу такое имя, как Кулик, родители хотели, чтобы природа воспринимала ребенка как своего, чтобы к нему перешли те полезные качества, которыми наделен избранный представитель животного мира.

По другой версии, фамилия Куликов происходит от прозвища Кулик, которое могли дать длинноногому человеку (по внешнему сходству с птицей куликом).

Фамилия Куликов весьма древняя. Так, в «Ономастиконе» академика С. Б. Веселовского встречаются родственные именования: Кулик Коток, крестьянин Семеновского погоста (1495 г.); крестьянин Степан Куликов (1539 г.); Матвей Иванов сын Куликов, поручитель по боярам (1571 г.); новгородские помещики Куликовы (конец XV в). Среди известных представителей фамилии - Николай Иванович Куликов (1815-1891), русский актер и драматический писатель; Иван Семенович Куликов (1875-1941), русский художник, академик живописи, ученик И. Е. Репина; Виктор Георгиевич Куликов (р. 1921), советский и российский военный и государственный деятель, Герой Советского Союза, Маршал Советского Союза.

Куликов. Значение 2.

Обладатель фамилии Куликов по праву может гордиться своими предками, сведения о которых содержатся в различных документах, подтверждающих след, оставленный ими в истории России.

Скорее всего, основой фамилии Куликов послужило мирское имя. Такое имя присоединялось родителями ребенка к имени, полученному им при крещении. Это имя употреблялось чаще крестильного и закреплялось за человеком на всю жизнь.

Наличие второго, мирского, имени было своеобразной данью древней славянской традиции двуименности. Ее целью было сокрытие главного, церковного имени от «нечисти» и «злых духов».

Мирские имена нередко полностью подменяли собой имена крестильные и даже в документах могли выступать в качестве официальных имен. Так, еще в летописях встречаются записи типа «родился у великого князя Всеволода сын Федор, а прозван бысть Ярослав» (1190), или, например, упоминается сын новгородского священника «Максим, а мирское имя Станимир» (1310).

Так, фамилия Куликов могла восходить к мирскому имени Кулик, которое, в свою очередь, образовано от нарицательного «кулик». Так называется болотная птица.

В связи с околоводным образом жизни эти птицы имеют характерные длинные ноги для перемещения по мелководьям или топкому грунту, длинный чувствительный клюв для поиска корма в мягком грунте и крупные глаза для ночной активности.

Однако нельзя исключить версию о том, что исследуемая фамилия могла произойти от переносного значения прозвища Кулик. Так, в говорах Куликом нередко называли простоватого, недогадливого человека. В других диалектах Кулик – «человек с длинным носом» (вероятно, из-за сходства с птицей кулик).

В документальных источниках зафиксированы прозвища и имя Кулик: Кулик Иван, думный боярин, 1456; Кулик Василь, 1555, Рязань; Кулишка Трофим, крестьянин, 1567; Мостык и Кулик, братья Земцовы, 1584 и другие.

Уже в XV–XVI веках на Руси начинают закрепляться и передаваться из поколения в поколение фамилии, обозначающие принадлежность человека к конкретной семье. Это были притяжательные прилагательные с суффиксами –ов/-ев, -ин, изначально указывающие на имя главы семейства. Таким образом, потомки человека, обладавшего именем Кулик, со временем получили фамилию Куликовы.

Практика давать ребенку в дополнение к официальному крестильному имени еще одно, некрестильное, удерживалась вплоть до XVII в. и привела к тому, что фамилии, образованные от мирских имен, составили значительную часть от общего числа русских фамилий.

Поскольку процесс формирования фамилий был достаточно длительным, о точном месте и времени возникновения фамилии Куликов в настоящее время говорить сложно. Однако с уверенностью можно сказать, что она принадлежит к числу древнейших русских семейных именований и может немало рассказать о жизни и быте наших далеких предков.

Куликов. Значение 3.

Еврейская фамилия Куликов (есть и нееврейская) является русифицированной (с помощью окончания «-ов») формой фамилии Кулик.

Существует две версии происхождения фамилии Кулик.

По первой версии, фамилия Кулик относится к так называемым «топонимическим» фамилиям, то есть к фамилиям, образованным от названия города или местечка, в котором проживали первые носители этой фамилии. Причем чаще всего фамилия присваивалась человеку не тогда, когда он проживал в этом месте, а тогда, когда он переезжал на новое местожительство. За человеком закреплялось некое прозвище, потому что на вопрос «Откуда он?» часто отвечали, например: «Да он из Вильно. Он – виленский (или – Вильнер)». Таким образом, сформировалось большинство топонимических фамилий.

Фамилия Кулик произошла от названия местечка Кулики на границе Белоруссии и Литвы, в Берестовицком районе Гродненской области.

Возможен и другой вариант происхождения этой фамилии – от названия болотной птицы «кулик». В Польше и Белоруссии известен целый ряд подобных еврейских фамилий, образованных произвольным образом от польских и белорусских слов, чаще всего связанных с природой: Дрозд – «дрозд», Вержба – «верба», Пшепюрка – «перепёлка», Квятек - «цветочек». По-видимому, эти фамилии были созданы как искусственные, с помощью богатого воображения чиновников, ответственных за «офамиливание» евреев, или самих еврейских получателей фамилии.

Фамилия Куликов на территории Российской империи встречалась в городах Гродно, Васильков, Херсон.